Пишет
Гость:
08.12.2015 в 17:33
ЕМНИП, Фарамонд призывал именно что демона, потому что считал что до духов невозможно дотянуться и вытащить их в реальный мир, ибо они сами по себе не горят желанием в кого-то вселятся.
не, вру. Фарамонд знал что можно и духа, но призывать духод могут только медиумы (читала русский перевод, английский термин не знаю). А у него возможностей не было.
Вот фрагмент из книжки, перевод фанатский:
читать дальше– Церковь? – Эванжелина нахмурилась. – Так Церкви известно о твоих трудах?
Она метнула обвиняющий взгляд на Винн, но старая чародейка лить покачала головой. Очевидно, она об этом тоже не знала.
– Ну разумеется известно! – почти оскорблено подтвердил Фарамонд. – Как бы иначе я здесь оказался? С чего бы я вообще явился сюда?
– Но знала ли Церковь, чем именно ты занимался? – Эванжелина жестом указала на груды обезображенных трупов. – Знала ли Церковь, что ты задумал призвать демона?
– Я его не призывал! – Фарамонд сделал паузу, обдумывая свои слова. – Я почти сразу понял, что по эту сторону Тени последствия ритуала устранить невозможно. Это необходимо было проделать с другой стороны. Перекинуть мост через пропасть, которая отделяет Усмиренного от Тени, должен был дух... а дух сумел бы это совершить только в том случае, если бы точно знал, где искать. Ритуал делает Усмиренных невидимыми для духом.
– Не невидимыми, а неуязвимыми.
– Вовсе нет! – вскричал эльф, приходя в возбуждение – как свойственно всякому ученому, когда ему подвернется случай поговорить о любимом предмете. – Не неуязвимыми, а неугодными! Демоны стремятся обрести власть над смертными, поскольку жаждут ощутить вкус жизни. Усмиренный для них – все равно что неодушевленный предмет. Даже хуже, ибо Усмиренный способен сопротивляться. Для того чтобы демон пересек пресловутый мост и завладел Усмиренным, его необходимо приманить…
Винн смятенно сдвинула брови:
– Так ты намеренно стремился угодить во власть демона? Фарамонд, чего же ты надеялся достичь?
Эльф тяжело вздохнул:
– Я вовсе не хотел отдаться во власть демона! Мне лишь нужно было, чтобы он пересек тот самый мост... убедиться, что это вообще возможно. Я отправился в место, где Завеса особенно тонка, где можно отыскать духа и вступить с ним в переговоры.
Фарамонд опустился на колени возле одного из обгорелых трупов. На лице эльфа отразилось неизбывное горе. Он протянул было руку, словно собираясь коснуться мертвеца, но так и не решился. Поспешно отдернул ее и крепко зажмурился, борясь с вновь подступающими слезами.
– Эти люди встретили меня так приветливо! Как родного. Они считали, что я искалечен, и всем сердцем желали мне исцелиться. Они были готовы пойти на риск, и я, соответственно, счел...
Он задохнулся, не договорив.
Эванжелина гневно качнула головой:
– Ты напрасно погубил этик людей. Что бы ты ни узнал, эти сведения совершенно бесполезны.
– Вовсе нет! – горячо возразил Фарамонд.
Теперь уже Адриан шагнула вперед, и в глазах ее вспыхнуло любопытство.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я считал, что демон должен лишь попытаться завладеть мной, что попытка эта сама по себе восстановит мою связь с Тенью. – Эльф открыл глаза и напряженно воззрился на Адриан. – Оказалось, что это совсем не так. Нужно было только, чтобы демон потянулся ко мне через пропасть и коснулся моего разума... и более – ничего. В тот самый миг, когда это случилось, я исцелился. Демон завладел мной позже.
– Но то же самое мог бы проделать любой дух! – вмешался Рис. И, перехватив недоверчивый взгляд Эванжелины, повторил: – То же самое мог бы проделать любой дух – при условии, конечно, что он был бы достаточно могуществен. Совсем не обязательно, чтобы это был демон.
Фарамонд согласно кивнул:
– Чтобы приманить такого духа, нужен медиум.
– Я – медиум.
После этих слов в комнате воцарилась мертвая тишина, Адриан одобрительно закивала, но Эванжелина упорно не желала отступать.
– Вы, верно, спятили! – презрительно фыркнула она. – Разве можно всерьез думать о том, чтобы повторить этот опыт? Да вы только оглянитесь вокруг!
– Так, значит, они должны были умереть впустую? – возмутилась Адриан. – Фарамонд больше не Усмиренный. Если его труды можно применить, не допуская повторения того, что случилось в крепости, они достойны продолжения!
– Устранение Усмиренности никому не нужно, – отрезала Эванжелина и, прежде чем Адриан успела огрызнуться, указала на Фарамонда. – Взгляните на него! Неужели ему сейчас лучше, чем было раньше? Что, если он так никогда и не оправится?
URL комментария
@темы:
да-пруф,
да-рассуждение